Ха ... а я смотрела "Лунный свет" там еще Баранов играл . Мне он конечно больше нравится чем Архангельский. Еще года 3 назад Архангельский играл классно, а когда я последний раз ходила он начал дельно переигрывать и добавлять своего рекламного образа. Его даже на сцене передразнивали актеры  .

А голос у него  мммммммммммммммммм........

А кто-нибудь собирается на Ромео и Джульетту в Дом офицеров?

Меня возьми,я маленький,поэтому посижу у тебя на коленях

Так ты налегай на еду сильней

Аня пишет:

10 октября, что? Меня как то не тянет, а ты собираешься??? Тебя выпишут уж?

ага, завтра выпускают. Хочу сходить, посмотреть на не курский театр, а муж хочет футбол в это же время посмотреть. Вот и сижу вся в раздумьях.

а я пива купил и себе и жене и вдруг кто в гости нагрянет..я б тоже поехал..но билеты в свободной продаже не появлялись....а у перекупов еще подделку подсунут

Мы вчера сходили на премьеру в театр.  Некоторые тетеньки сдавали билеты за пол часа до начала, мужчины футбол остались смотреть  .

Бусинка пишет:

А в Курск не приезжают московские артисты с антепризами?Это единственная возможность в провинции увидеть настоящее искусство

приезжают, сколько раз ходила..зареклась...Приезжают не самые лучшие (а мб на лучших не ходила, замученные какие-то) и относятся они к курянам, ну вот мы вас посетили сделали вам великое одолжение... провинция (ну у меня сложиловсь такое впечатление)
А насчет искусства,  мб я в искусстве, конечно, ничего не понимаю...
Но в театр я и муж мой оч. любим ходить...Раз в неделю в Москве мы  уж точно ходили куда дь...Пересмотрела я в москве множество спектаклей и театров и звезд... И как-то ничего в душу не запало...И на чеховский фестиваль театра и на что только мы не ходили...Все как-то мимо прошло...Единственно спектакль "Яблоки" с Большовой, бесподобно ..Ну и Алентова понравилась в некоторых спектаклях  А лучший театр для меня и самый любимый - это курский тюз... А наш Драм ничем не хуже московский театров, и по репертуару, да кстати и по внутренней планировке... Ну это мое мнение

Аня пишет:

А наш Драм ничем не хуже московский театров, и по репертуару, да кстати и по внутренней планировке... Ну это мое мнение

Я в Курском Драме была год назад, знаю, что по одному разу впечатления не составишь, но первый блин совсем не удался. Ничего не хочу сказать про планировку, но игра актеров совсем не понравилась...  По мне, если ты актер и играешь не важно где, в кино или театре, человек должен верить, что ты - это твой герой, переживать. В Курске  мне как-то не верилось и не переживалось... 

А где ТЮЗ? Может там другая ситуация, надо посмотреть...

Маргарита1, если правильно помню спектакль назвался "Любовь есть, любви  нет!" или что-то около того. 

Игру актеров сравниваю в основном с игрой в Казанском драм театре им. Качалова, Казанском же ТЮЗе, Казанском татаском театре им. Г.Камала (про Казанский Оперы и Балета молчу, т.к. это совсем другая история) - так как в этих театрах во время учебы в старших классах- институте была минимум раз в месяц. Еще была, но пару раз в московских театрах и в Белгородском драме. Поэтому, думаю, есть с чем сравнить. Но не исключаю, что, возможно, попала на "не тот" спектакль и "не теми" актерами.

Посоветуй, на что сходить, чтобы исправить впечатление

Вот, хочу предложить вниманию форумчан интервью с Симошиным С.Ф.:

"Я не могу предать свой дом"
Популярность актера Курского драматического театра имени А.С. Пушкина заслуженного артиста России Сергея Симошина такова, что его знают не только заядлые театралы. Слава актера не плод удачи и счастливого стечения обстоятельств. Его известность - итог тридцатилетнего напряженного творческого труда и беззаветного служения искусству. В его репертуаре около ста ролей, сыгранных, по мнению театралов, прекрасно.

О том, как за эти десятилетия менялся он сам, о творческих планах, о радости и боли за нынешнее состояние сценического искусства мы и говорим с С.Симошиным.
– Сергей Федорович, для получения актерской профессии вы почему-то не поехали покорять столицу, а выбрали Воронежский институт искусств…
– Я провинциал. Не люблю Москву – суета, «звездизм»… Но после школы я в столицу все-таки поехал. В «Щуке» меня согласились прослушать и даже отметили, что, безусловно, было очень лестно. Но я поздно приехал – курс был уже набран… В «Щепке» удачно прошел первый тур, второй и успокоился: поступаю. Оказалось – рано… Приезжаю домой, мать спрашивает: «Ну что, сынок, на работу будешь устраиваться?» А я говорю: «Нет, поеду учиться (а не поступать!) в Воронеж».
– Интуитивно почувствовали, что этот вуз станет вашей альма-матер?
– Абсолютно. В Воронеже я попал к талантливому педагогу и просто уникальному человеку Н. Дубинскому. На экзамене прочитал… Сам чувствую: плохо. И тут в аудитории перегорает лампочка. Николай Вячеславович говорит: «Ребят, может, кто-нибудь заменит?» Я парень бойкий, вышел и, сопровождая свои действия шутками, ввернул лампочку. А Дубинский уже делает мне новое предложение: расскажите, как вы в Воронеж приехали.
И я опять-таки не без юмора рассказал свою историю: «Моя мама прекрасно шьет – всех обшивает на нашей улице в небольшом рязанском городке Спас-Клепики. В том числе и мою учительницу по химии (а окончил я школу, в которой учился Сергей Есенин!) Она в знак благодарности написала своей дочери, живущей в Воронеже, записку: «Доченька, к тебе приедет Симошин Сергей Федорович поступать в институт искусств. Приюти его, но обязательно проверь паспорт: вдруг эту записку у него украли».
Дочь и зять моей учительницы – люди интеллигентные, но с техническим образованием. И вот хозяин дома спрашивает:
– Сереж, а что тебе нужно делать на экзаменах?
– Почитать басню, стихи…
– Понял: тебе дадут текст, а ты должен будешь выучить и прочитать…
– Да я еще три месяца назад все выучил.
– Слышь, Клав, – не замедлил сделать он вывод, обращаясь к жене, –так и я могу поступить: они заранее все учат…
Пока я это рассказывал, все покатывались от смеха. А Дубинский говорит: «Почитайте еще». Я снова вышел читать, но уже свободно! И поступил. После института мой первый и, наверняка, последний театр – наш Курский драматический.
– Как скоро вы почувствовали себя комфортно на его подмостках?
– Я еще в институте играл главные роли, был занят в дипломных спектаклях и чувствовал, что крепко стою на ногах. Но в театре меня поначалу не занимали в главных ролях. Здесь была замечательная мужская труппа, а я – пацан. Полгода бегал в массовке.
– Вас это обижало?
– Я психовал: «Почему?! Дайте мне Гамлета!». Но, на мое счастье, я встретился здесь с замечательным режиссером Владимиром Владимировичем Бортко. И вот настоящая школа началась для меня именно в театре. Я понял, что еще очень многого не умею делать – я по сцене ходить не умел! И Бортко это видел. А ведь любая мизансцена – это язык режиссера, она должна вытекать из сути спектакля, из характера героев. Какой характер – такими должны быть и походка, ужимки. Уже потом я понял, что меня в театре отнюдь не ущемляли – это была учеба.
– Какую первую серьезную роль доверил вам Бортко?
– Кая в «Снежной королеве». Я был доволен, потом Фигаро – и пошло-поехало. Хочу сказать, что сегодня в творческом плане я счастлив. Не мне судить: хороший я актер или плохой, важно другое: я востребованный актер. Самое страшное в нашей профессии (и не дай бог!) – это когда ты еще есть, но ты уже никому не нужен. Когда Папанов собирался на съемки «Холодного лета пятьдесят третьего», жена говорила ему: «Зачем ты едешь на Север? Театр уезжает на гастроли в Прибалтику. Поедем с нами». А он ответил: «Я боюсь, что меня стали забывать». Папанов! Популярнейший артист в Советском Союзе! Забвение – страшная вещь.
– Тем более что сегодня, увы, далеко не всегда отдают должное тому, чьи заслуги в искусстве неизмеримы…
– Сейчас по телевизору смотреть нечего – сериалы… Раневская говорила, что сняться в низкопробном фильме – все равно что плюнуть в вечность. Я понимаю: артист – человек бедный. Но в Москву, в сериалы едут не только за деньгами, но, наверное, еще и за славой. Вспоминаются замечательные строки:
«Хочу не хочу, но, стеная, вживаюсь мучительно в роль.
Дорога до славы и рая лежит через муки и боль».
Идти надо, а не прыгать к славе сразу. Потому мы и помним наших великих артистов, что они и в кино, и в театре, и на эстраде несли нам искусство.
Я воспитывался на песнях Ольги Воронец: «Я земля, я своих провожаю питомцев…». Ей 82 года, но у нее до сих пор бархатный голос. Когда она приезжала к нам сюда, я в ожидании ее просто трепетал. А что сегодня мы видим по телевизору? На сцену выходит «артистка в спецодежде», состоящей, прошу прощения, из мини-юбки и бюстгальтера. Голоса – никакого, о чем поет – сама не понимает: дай ей Гимн Советского Союза – она споет его точно так же…
Я люблю молодежь, но не ту часть ее, которая считает, что все на свете знает, все понимает, у которой нет авторитетов, которая смотрит на общечеловеческие ценности только с выгодной для себя позиции. Сын одного моего коллеги на вопрос, кто положительный герой в «Сказке о рыбаке и рыбке», ответил: «Бабка. Она знает, чего она хочет, и добивается, чего хочет». Поэтому не мешало бы еще худсовет в своей голове иметь. Я, например, от Пабло в «Дикаре» отказался, хотя это моя любимая роль: моему герою 25 лет, а мне в то время под сорок было – я уже внутренне не пацан.
– Сергей Федорович, театр, как ни печально, тоже не избежал «инноваций». Под громкой претензией «новая версия» до такой степени осовременивают (и в столичных, и в провинциальных театрах) даже Кальдерона, Софокла, Еврипида, не говоря уже о драматургах 19 века, что зрителю предлагается не искусство, а нечто отдаленно напоминающее его.
– Осовременивание не должно быть самоцелью. Другое дело, что надо так поставить классику и так сыграть даже в старых костюмах, чтобы было понятно, что это про сегодняшний день. Разумеется, я не буду играть Островского так, как играли актеры при жизни самого драматурга: я продукт своего времени. У меня должно быть свое мнение, перекрученное через мировоззрение автора и героя. Нужно, чтобы, как говорил Есенин, был в глазах «прозренья дивный свет». Помню, сдал я есенинский спектакль, пригласил ребят своих на просмотр, потом – обсуждение. Они говорят:
– Все нормально, но не хватает одной детали.
Пытаюсь понять, какой именно: на столе поэта перо, книжка, портсигар с папиросами, свеча…
– Бутылки водки и стакана, – подсказывают мне.
– ?!
– Ну, Есенин же пил!
Да разве такой детализацией «захватим» мы зрителя?! Главное, что идет еще от Станиславского, чтобы на сцене была жизнь человеческого духа – вот в чем сила искусства, да и само предназначение его!
Мой внук-второклассник как-то заметил мне, что в театре нужно играть не спектакли, а сказки. Собственно, он по-детски выразил мысль, которая постоянно должна присутствовать в актере: зрителю нужна на сцене тайна, его завораживает волшебство, а не уточнение количества деталей, указывающих на нравственные или физические недостатки героя. И когда видишь, что зритель смеется, плачет – сопереживает вместе с твоим героем, тогда понимаешь, что ты несешь ему искусство.
– Вы очень разноплановый актер: Фигаро в «Севильском цирюльнике» Бомарше, Звездич в «Маскараде» Лермонтова, Ясон в «Медее» Еврипида… Как удается совмещать в себе одном такие разные характеры, такие необычные судьбы, такое невероятное временное пространство?
– Как-то на пресс-конференции меня спросили: «Как вы готовитесь к роли?». А я и говорю: «Можно, я вам отвечу вопросом на вопрос? Как вы готовитесь сказать своему любимому: я тебя люблю»? Я любую роль беру, как с чистого листа. Мне этот герой должен быть интересен, и я должен узнать о нем все, проникнуть в его душу так, чтобы все его действия на сцене происходили из тех мыслей и поступков, которые у него были, есть или когда-то будут.
Наша профессия сама по себе очень рискованная. Но не надо бояться поражений ни в профессии, ни в жизни – это ведь тоже какая-то наука. Я, например, совершенно не помню шахматных партий, которые я выиграл, но помню все, которые проиграл. К своим ошибкам тоже надо подходить творчески. Ни одна роль не должна быть похожа на другую!
– Сегодня вы известны уже не только как замечательный актер. Все ваши режиссерские работы, в том числе и уже упомянутый моноспектакль «Кто я, что я?», посвященный Есенину, имели большой успех.
– Я понимаю, что сам по себе возникает вопрос: зачем мне режиссура? Да его мне и некоторые коллеги задавали. Есть много вариантов ответов. Я дам наиболее близкий мне. Режиссер – стратег, актер – тактик. Безумно захотелось прыгнуть из тактики в стратегию, задать какие-то свои вопросы и получить на них ответы, не важно даже, положительные или отрицательные.
– Сергей Федорович, некоторые ваши коллеги ушли в кино. А у вас не было желания сняться? И у кого из наших кинорежиссеров вы хотели бы получить главную роль?
– В сериалах я, разумеется, сниматься не соглашусь. Да и вообще, кино – это уже совсем другая область. Но вот у Никиты Михалкова я бы снялся с удовольствием, потому что каждый его фильм – для меня как учебник по актерскому и режиссерскому мастерству. Хотя вряд ли возможно такое благоприятное стечение обстоятельств, при котором бы эта мечта могла осуществиться. У моих московских коллег в этом плане больше возможностей. А мы в провинции привязаны. Я в репертуаре. Уехать на съемки – значит, подставить такую подножку своему театру! А разве я могу предать родной дом?
Беседовала Анна БЕЛУНОВА.